Fixer Москва
Пробирался я как-то к Лене. Не в смысле – к хозяйке темы , да и вообще, не к женщине - к реке. Попасть в самое верховье, на горную часть Лены можно через перевал с Байкала, с мыса Покойники. Тропа через перевал всего 10 км, но по тем временам снаряжение было тяжелое и объемное и в одну ходку идти не получалось. В результате мы прошли 30 км с ночевкой на перевале.
Иду я, значит, в гору – на спине байдарка с барахлом (от земли не оторвать), в руке белое новенькое эмалированное ведро с крышкой, купленное в последнем, встретившемся нам на Байкале, поселке. Ведро для сбора ягод – все-таки 300км по нехоженой тайге. А еще у меня во рту свисток и в свободной руке – пачка сахара. Дело в том, что в советские времена в эти места возили иностранцев поохотиться на медведей, соответственно, их (медведей, конечно) здесь разводили, и было их – почти, как на Камчатке. И какой-то умник написал в отчете, что надо отпугивать медведей свистком, но если, все же, медведь на тебя выскочит, то надо дать ему сахар – и он уйдет. В те годы я был человек доверчивый, где-то даже наивный и верил всем и всему.
Представляете картину? По таежной тропе на перевал прется придурок с огромным пеналом на спине, с ведром в руках, тычет пачкой сахара во все кусты и непрерывно свистит – и на вдохе, и на выдохе… Клиент психушки на прогулке!
В какой-то момент я понял, что дальше идти у меня сил уже нет, воздуху не хватает, а свисток забился слюнями. Нужен перерыв. Прислонился я к скале, байдарку опер на выступ (с земли я один ее не поднял бы), ведро около ноги – стою, дышу. И, что характерно, свистеть перестал. Но, зато, прислушиваюсь.
И дождался – в кустах что-то зашуршало. Для медведя, по моему разумению, слишком тихо, но кто ж знает, как медведи шуршат, когда к добыче подкрадываются? Мысли заметались в голове: сразу сахаром в кусты запустить, или подождать, пока он выйдет? Вдруг потом уже поздно будет? Но и сахар жалко…
И вот из кустов на тропу выходит… бурундук. Толстый и вполне довольный собой. Потому, что у него в лапах две шишки кедрового стланика, которые он трепетно прижимает к животу и от которых что-то откусывает – то от одной, то от другой. Как он при этом перемещается, я так и не понял. Прыгает на задних? Вышел на тропу, увидел меня и обомлел. Сидит на хвосте, таращится, но шишки грызть не перестает. Я стараюсь не шевелиться. Вдруг бурундук заметил ведро. Глаза расширились, а на лбу появилась «бегущая строка»: Хочу!
С этого момента он на меня посмотрел еще только один раз: кроме ведра (и шишек в лапах) ничего больше в этом мире для него не существовало! Он стал подбираться к этому белоснежному чуду. Его обязательно надо потрогать! А еще лучше – спереть, поскольку все бурундуки – ворье еще то! Приблизившись на расстояние вытянутой руки (в смысле – лапы), бурундук оказался перед дилеммой: обе лапы-то заняты, а шишку бросить – ну, никак не возможно. И вот, он с вожделением смотрит на ведро, потом на шишки у себя на животе, снова на ведро - и пытается его потрогать, не выпуская при этом шишки. Одну, конечно, роняет. Бурундук пытается ее поднять, это ему удается, но падает вторая. Он тут же хватает эту, но снова падает первая! Это жонглирование продолжается довольно долго, чувствую – бурундук начал «заводиться». В какой-то момент обе шишки оказались на земле одновременно. И тут бурундук поступил совсем неожиданно для меня: он вдруг кинулся к ведру, прижался к нему всем телом и попытался обнять его передними лапками! Время остановилось. Зверек обнимал ведро, а я старался не шевелиться и даже дышать, кажется, перестал.
Не знаю, чем бы это могло закончиться, если бы не хруст камней под ботинками моих товарищей, поднимающихся по тропе. Бурундук метнулся к кустам, вернулся, схватил одну из шишек – и только хвост мелькнул среди веток стланика…